Проклятый изумруд - Страница 31

— Ну да! Это он! — подтвердил Чефуик.

Он допустил руку и все последовали его примеру. Там, около клумбы с цветами, Проскер приветствовал их издевательскими жестами, потом захохотал. Он сложился пополам, стал хлопать себя по коленкам, охваченный безудержным смехом. Он попытался ещё и махать руками, но, потеряв равновесие, чуть не упал.

— Гринвуд, — сказал Дортмундер, — дай мне твою пушку.

— Нет, нет, — запротестовал Гринвуд, — он ещё не вернул изумруд.

— Только нет никакой возможности наложить на него лапы, — сказал Марч. — Так что один чёрт.

— Это мы ещё посмотрим, — возмутился Дортмундер, угрожая Проскеру кулаком.

Тот так смеялся, что даже сел на землю. К нему подошёл сторож, но ничего не сделал.

— Просто сердце кровью обливается, что мы не можем делаться до этого подонка, — горевал Келп.

— Можем, — мрачно решил Дортмундер.

Все посмотрели на него.

— Ты имеешь в виду… — начал Келп.

— Никто не смеет издеваться надо мной, — изрёк Дортмундер. — У меня тоже есть самолюбие.

— Значит, мы не откажемся?

— Я сказал, что у меня есть самолюбие, — повторил Дортмундер, взглянув на Келла. — Скажи Айко, чтобы ставил на довольствие, — велел он.

Он ещё раз посмотрел на Проскера, который, заходясь смехом, катался по земле, обхватив себя руками и молотя по земле ногами.

— Если он воображает, что сможет остаться здесь, те он настоящий сумасшедший! — сообщил Дортмундер.

Когда чернокожий секретарь ввёл Келла в кабинет, майор, склонившийся над бильярдным столом, приник к кию, будто прицеливающийся снайпер. Келп кинул взгляд на стол и заметил:

— Если вы так ударите в двенадцатый, ваш шар рикошетом отскочит от третьего и загонит восьмой.

Не меняя позы, майор поднял глаза на Келпа.

— Ошибаетесь. Я практиковался.

Келп пожал плечами.

— Что ж, валяйте.

Майор ещё несколько секунд целился, ударил. Шар попал в двенадцатый, рикошетом отскочил от третьего и загнал восьмой.

— Banimi ka junt! — проскрежетал майор и швырнул кий на стол. — Ну?! — рявкнул он, повернувшись. — Прошло уже две недели, как Дортмундер согласился вести операцию. Деньги утекают из моего кармана, а я по-прежнему не вижу никакого изумруда!

— Мы готовы, — сказал Келп и достал из кармана мятый лист бумаги. — Вот то, что нам надо.

— Надеюсь, на сей раз никаких вертолётов?

— Нет, слишком далеко от Нью-Йорка. Но мы думали об этом.

— Не сомневаюсь, — сухо проговорил майор и бросил взгляд на список. — Локомотив! — завопил он.

Келп утвердительно кивнул.

— Дортмундер предполагал, что у вас может возникнуть вопрос.

— Вопрос! — эхом повторил майор, у которого был такой вид, будто он получил удар дубинкой по голове.

— Нам ведь ж нужен большой локомотив, — пояснил Келп. — Нам нужно, чтобы он ходил по рельсам стандартного размера. Но он должен быть больше, чем просто дрезина.

— Больше, чем дрезина, — повторил майор.

Он стал пятиться назад, пока не наткнулся на стул, на который и сел. Лист бумаги дрожал у него в руках.

— Чефуик — наш эксперт по железной дороге, — сказал Келп, — так что если вы захотите поговорить с ним, он вам скажет, что нам в точности нужно.

— Конечно, — произнёс майор.

— Он может прийти завтра днём.

— Конечно, — произнёс майор.

Келп наморщил лоб.

— Если вы вызовете своих помощников. Поговорить с ним.

— Конечно, — произнёс майор.

— С вами всё в порядке, майор?

— Конечно, — произнёс майор. Келп подошёл к нему и пошевелил пальцами перед его глазами. Глаза майора были устремлены куда-то вдаль.

— Может, позвонить вам сегодня попозже, когда вы будете чувствовать себя лучше?

— Конечно, — произнёс майор.

— Нам в самом деле не нужен большой локомотив. Достаточно среднего размера.

— Конечно, — произнёс майор.

— Хорошо. — Келп растерянно оглянулся. — Я позвоню вам попозже, чтобы узнать, когда прийти Чефуику.

— Конечно, — произнёс майор.

Келп попятился к двери и на мгновение задержался на пороге.

Он чувствовал необходимость сказать что-то приятное, чтобы восстановить душевное равновесие майора.

— А вы уже вполне прилично играете в биллиард, майор.

— Конечно, — произнёс майор.

Майор Айко стоял неподалёку от фургона. Его лоб бороздили глубокие складки.

— Я должен вернуть этот локомотив, — предупредил он. — Не потеряйте его и не повредите. Я должен вернуть его, я взял его лишь на время.

— Вернёте, — заверил Дортмундер. Он посмотрел на часы. — Нам пора.

— Будьте осторожны с локомотивом, — молил майор. — Это всё, о чём я вас прошу.

— Я даю вам честное слово, — вмешался Чефуик, — что локомотив не получит ни малейшей царапинки. Вы даже себе не представляете, до какой степени я люблю локомотивы.

Майор кивнул, немного успокоенный, но ещё не совсем. На его щеке дёргалась мышца.

— Поехали, время, до свидания, майор, — проговорил Дортмундер.

За рулём, конечно, сидел Марч. Дортмундер устроился рядом с ним в кабине, а трое остальных влезли в фургон где уже был локомотив. Майор наблюдал за ними, и Марч помахал ему рукой, направив грузовик по просёлочной дороге, идущей от заброшенной фермы. Выехав на шоссе, он повернул на север, удаляясь от Нью-Йорка по направлению к Новым Микенам.

Это был самый обыкновенный грузовик с брезентовым верхом — на него никто не обратил бы внимания. Но за брезентом скрывалась очень необычная машина, на боках которой в ярких красках были представлены сцены из железнодорожной жизни я имелась надпись красными буквами тридцатисантиметровой.